|
|
  |
Главная страница / Архитектура отрасли Социологи и очкиПока налоговые органы рекомендации учитывают не всегда. К примеру, по словам начальника отдела правовых споров агентства юридической безопасности «Интеллект С» Романа Речкина, попрежнему считается, что налогоплательщик должен отвечать за любое действие контрагента: «Вам могут отказать в налоговом вычете по НДС только на том основании, что поставщик находится на упрощенной системе налогообложения. Такое же решение может быть вынесено, если контрагент не сдает налоговую отчетность. Считается, что в этом случае у вас не может быть никаких хозяйственных отношений с таким предприятием. Но это неправильно: сделки совершаются вне зависимости от того, как их отражает в своей налоговой отчетности ваш контрагент». В Екатеринбурге прошел девятый профессиональный налоговый форум «Новые технологии контроля и выявления “схем”». Как известно, в 2007 году вступили в силу более 450 поправок в Налоговый кодекс, направленных на совершенствование системы налогового контроля (см. «Подлатали», «Э-У» № 1 - 2 от 22.01.07). Анализируя этот документ в начале года, мы отметили, что он получился компромиссным: в чем-то поправки облегчают жизнь налогоплательщика, в чем-то усложняют. В какую сторону в итоге качнется маятник, зависит от правоприменения. И в этом отношении большое значение имеет вышедшее 12 октября прошлого года постановление пленума Высшего арбитражного суда (ВАС) РФ № 53 «Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиками налоговой выгоды». Чтобы обсудить складывающиеся тенденции арбитражной практики, на Средний Урал приехали юристы, эксперты в области налогового права, представители судебных и налоговых органов со всей России. Лучшее средство от головной боли…По мнению управляющего партнера юридической фирмы «Ардашев и партнеры» Владимира Ардашева, главное достоинство постановления ВАС в том, что из официального правового лексикона наконец-то исчезло расплывчатое и двусмысленное понятие «добросовестность налогоплательщика». Оно заменилось более взвешенной категорией «налоговая выгода». Таким образом, государство в лице ВАС признает право налогоплательщика получать выгоду путем применения законных механизмов - более низкой ставки, вычетов, льгот, и так далее. Правда, при условии, что налогоплательщик, используя эти механизмы, преследует определенную деловую цель. От того, насколько обоснована эта цель, во многом и зависит результат налоговых споров. При этом в постановлении ВАС отмечено: судебная практика должна исходить из презумпции добросовестности, то есть именно налоговый орган должен представить в суде доказательство того, что действия налогоплательщика экономически не оправданы, а данные им сведения неточны, неполны и противоречивы. Суды обязаны рассматривать ситуацию в совокупности и взаимосвязи: нельзя на основании одного факта обвинять налогоплательщика в стремлении необоснованно получить налоговую выгоду. …это гильотинаВ феврале этого года на сайте газеты «Учет. Налоги. Право» обнародован «секретный приказ» замглавы ФНС Татьяны Шевцовой: он обобщает 109 признаков необоснованного применения налоговой выгоды. Чуть ранее в руки налоговых консультантов попали 16 «типичных схем уклонения», тоже зафиксированных ФНС в режиме «служебного пользования». Наконец, с 1 апреля на уровне МВД появился реестр дисквалифицированных лиц: это люди, которые неоднократно замечены в фиктивном или преднамеренном банкротстве, фальсификации учетных документов, нарушениях при государственной регистрации юрлиц. Сделки с компаниями, управляемыми такими гражданами, не будут признаваться налоговиками. Пока арбитражная практика складывается в пользу налогоплательщика: по данным ведущего специалиста по налоговому праву ЮФ «Ардашев и партнеры» Максима Гордона, 80% споров, связанных с получением налоговой выгоды и рассмотренных за три месяца 2007 года, предприятиями выигрываются. Однако расслабляться не стоит: задачу пополнения бюджета через усиление контрольных мероприятий перед налоговиками никто не отменял. Очевидно, они просто мобилизуют силы. Как говорит начальник юридического отдела УФСН по Свердловской области Галина Гурдюмова, налоговая проверка все больше становится похожа на расследование и оперативнорозыскную деятельность с активным подключением правоохранительных органов (с ними налажено мобильное взаимодействие). Уже сейчас налоговые органы обладают серьезной методикой вплоть до компьютерных технологий отбора налогоплательщиков по четким критериям, позволяющим повысить результативность налоговых проверок почти до 100%. В «группы риска» попали предприятия металлургического и лесопромышленного комплексов. Впрочем, иногда для инициирования проверки не нужно специальных технологий. «Строительство идет бурными темпами, а как ни посмотришь отчет застройщика - одни убытки», - приводит пример Галина Гурдюмова. - Все это позволит специалистам налоговых органов приходить в суды с более серьезной доказательственной базой, упирать на экономический анализ цепочек сделок и процедур, на обработку данных из внешних источников, - убежден Владимир Ардашев. Благодаря экономической стабильности, а также в целом удачной конъюнктуре внешних и внутренних рынков, бизнессообщество получило возможность просчитывать развитие на несколько лет. И хотя в теории банковского финансирования период от трех до семи лет считается среднесрочным, участники российского рынка осознают: в условиях бурно меняющейся действительности это перспектива долгосрочная, в глубинах которой прячется сжатая до поры до времени пружина рисков. И эти не очевидные, но непременно ожидаемые риски заставляют осторожничать всех, кто не хочет жить лишь сегодняшним днем. Проектное финансирование становится реально работающим финансовым инструментом. Однако воспользоваться им могут далеко не все потенциальные заемщики: для этого необходимо «угадать рынок» на 5 - 7 лет вперед Проблема, однако, в том, что для реализации классического проекта - с нуля - деньги попрежнему найти трудно. Источником погашения и обеспечения займа в данном случае являются «гости из будущего» - элементы бизнеса, возникающие в ходе выполнения проекта. В этом контексте выход на проектное финансирование - своего рода «высокая мода» как для его инициатора, так и банковского бизнеса. Проектное финансирование сопряжено с гораздо более высокими рисками, нежели среднесрочное инвестиционное кредитование, поэтому стороны, которые берутся за этот инструмент, входят в весьма узкий круг «высшей кредитной лиги». С одной стороны, предприятия различной производственной направленности, а также торгово-сервисной сферы активно реализуют масштабные проекты расширения, модернизации и реконструкции. Наряду с собственными средствами и вложениями стратегических инвесторов они используют ресурсы, привлеченные с финансовых рынков (IPO, выпуск долговых обязательств, банковские кредиты). С другой - банки сделали среднесрочные кредиты под инвестиционные нужды стандартным и технологичным финансовым продуктом. На первый взгляд, схема отлажена и действует исправно. В качестве источников погашения используются денежные потоки от действующего бизнеса, а обеспечением заемных средств зачастую служат имеющиеся до начала реализации проекта активы предприятия или поручителя. Проектное финансирование: вид сверхуУчастники рынка сходятся во мнении, что минувший год стал на Урале годом становления проектного финансирования в его «чистом» понимании: когда речь идет именно о проекте, начинаемом с нуля, и когда этот проект по мере реализации становится источником погашения банковского кредита. Разумеется, кредиты, так или иначе подпадающие под определение проектного финансирования, выдавались и раньше, однако большинство из них связаны с уже действующим бизнесом, с чистого листа создающим новый. Реально ли получить проектное финансирование в современных условиях? Сложно, однако возможность есть. Главное - заранее осознать масштаб процедуры, причем не столько реализации проекта, сколько его подготовки. Любопытно, что при совпадении понимания приоритетов подходы к осуществлению проектного финансирования у банков разные. Возможно, поэтому не все опрошенные банки согласились на упоминание своего имени в этой статье. Скажем, один из таких «анонимов», декларируя активное проектное финансирование и рост «в разы и даже десятки раз», особо подчеркивает, что… не кредитует бизнес с нуля. Это лишний раз доказывает: вступление потенциального заемщика на тернистый путь проектного финансирования еще не означает автоматически успешного прохождения. Опрос крупнейших участников рынка проектного финансирования показал: деньги идут, как правило, в ограниченный круг наиболее рентабельных отраслей. Приоритетны, например, пищевая (перерабатывающая) промышленность, строительный сектор (производство стройматериалов в интересах местных застройщиков), сфера услуг (торгово-развлекательные и офисные центры), транспортная инфраструктура, логистика. Есть мнение, что высоко рентабельными и, соответственно, быстро окупаемыми (при выполнении ряда условий) могут быть инвестиции в металлургию, машиностроение, агробизнес, гостиничное хозяйство. «Клиент не всегда представляет, что такое проектное финансирование, - сетуют в кулуарах банкиры. - У него есть земельный участок, формальное разрешение на строительство, формальный проект. Даже с учетом резко возросшей за последние годы квалификации финансовых служб предприятий время, затрачиваемое на доведение проекта до ума, занимает минимум месяц. Как правило, на оформление документов к выдаче кредита под проект требуется гораздо больше. Нужно быть готовым к активной предпроектной работе на многие месяцы. Среди банков, декларирующих на данном этапе активное проектное финансирование, - Внешторгбанк России, Сбербанк России, Газпромбанк. И есть понимание, что этот бизнес высоко рентабелен. Срок, который отводится на подготовку проекта, может варьироваться от шести до 24 месяцев. Фактически это срок обучения команды клиента, формирования единых выверенных подходов к пониманию проекта. В итоге через ряд итераций мы доводим понимание до чегото значимого, то есть формируем собственно проект, под который уже можно открывать проектное финансирование. Риски, конечно, остаются всегда, но после такой тщательной проработки они минимизируются». Кстати, как раз потому, что предпроектная работа - процедура затяжная и дорогая, банки выводят достаточно высокий уровень нижней планки лимита кредитования. Такой подход позволяет обеспечить рентабельность кредитной сделки. Уральский банк СБ РФ выдает кредиты по проектному финансированию на период до семи лет. Клиенты в эти сроки укладываются, причем большая часть выбирает кредиты на пять лет. Впрочем, проектное финансирование - инструмент, настраиваемый под конкретного клиента и под определенный проект. Если, например, расчеты показывают, что кредит должен быть выдан на десять лет, то по согласованию с центральным офисом Сбербанка он может быть оформлен и на такой большой, уникальный для местного рынка срок. - Формально по суммам проектов ограничений нет, - рассказывает директор управления инвестиционного кредитования и проектного финансирования Уральского банка Сбербанка России Нина Согрина. - На практике под проектное финансирование клиенты запрашивают от 20 до 600 млн рублей. И мы выдаем такие кредиты. - Внешторгбанк рассматривает заявки на проектное финансирование на сумму от 50 млн долларов, - рассказывает управляющий филиалом ОАО «ВТБ» в Екатеринбурге Александр Парамонов. - Связано это главным образом с большим объемом подготовительной работы и необходимостью обеспечить достаточную рентабельность этого процесса. Средний срок кредитования - от трех до семи лет. Процентные ставки составляют от 14 до 20% годовых в рублях. Конечные условия по проектному финансированию зависят от объемов проекта и от статуса инициатора. Для нас важно, «профилен» ли инициатор, знает ли он бизнес, в который входит, есть ли у него опыт в этой области. Все это определяет степень риска. При этом Сбербанк требует, чтобы клиент участвовал в реализации проекта собственными средствами не менее чем на 30%. Процентная ставка по такому финансированию на 1 пункт выше, чем по среднесрочному кредиту на инвестиционные цели. Льготный период по погашению кредита составляет два года: предполагается, что к этому моменту начнется эксплуатационная фаза проекта. Если эксплуатация разворачивается позднее, тогда Сбербанк просит предоставить иные источники погашения кредита. Разумеется, все эти вопросы детально решаются до начала реализации проекта. Кроме того, ВТБ реализует так называемые малые региональные проекты - до 10 млн долларов. Как правило, это строительство (например, офисных центров), которое филиал может профинансировать собственными средствами в рамках лимитов, установленных центральным офисом. Конечно, декларируемые условия могут корректироваться под клиента. Сейчас, например, реализуется проектное финансирование со сроком 11 с половиной лет. Правда, в этом случае банк привлекает дополнительное залоговое обеспечение. В Газпромбанке, рассказывает заместитель управляющего Екатеринбургским филиалом Ян Центер, минимальная сумма кредита в рамках проектного финансирования составляет 300 млн рублей. Минимальное участие инициатора проекта собственными средствами - 25 - 30%. Срок кредитования - от трех до восьми лет. Льготный период - 6 - 12 месяцев с момента запуска проекта или выхода на проектную мощность. Льготный период погашения кредита по проектному финансированию в ВТБ составляет два года. Минимальное финансовое участие инициатора в проекте - 30%. Проектное финансирование: вид изнутриИтак, проектное финансирование - сложный многоуровневый процесс, требующий тщательной подготовительной работы (как с участием банка-кредитора, так и с привлечением экспертов, консультантов, в том числе изза рубежа). Такая специфика естественным образом ограничивает круг потенциальных заемщиков. Есть, однако, и другие проблемы, мешающие становлению рынка проектного финансирования. Их решение могло бы стать катализатором многих проектов. Ян Центер констатирует, что профессиональный уровень управленческих команд на предприятиях значительно вырос. Как правило, теперь банкиры говорят с клиентами на одном языке и в целом понимают друг друга. Хотя, конечно, ряд ключевых моментов в рамках проектного финансирования требует дополнительной проработки именно со стороны инициаторов. По мнению Нины Согриной, знание рынка инициатором проекта - самая актуальная на сегодня проблема: «Начиная создавать новые производства, заемщики порой очень плохо владеют рынком. Это значит, что в ходе реализации проекта они могут не выйти на заложенную рентабельность. Инициатор проекта должен досконально разобраться: какая будет конъюнктура в перспективе, какие цены, какая востребованность. От проработки данного вопроса будет зависеть экономика проекта». - Основной проблемой в реализации проектов, как ни парадоксально это звучит, является менеджмент инициатора, - говорит Александр Парамонов. - Если инвестор идет на поводу у грамотного инженерапроизводственника или ученого, в большинстве случаев проект может быть обречен на провал. В проекте главное - экономика. Инициатор, его операционный менеджмент обязаны быть прежде всего экономистами. Проект должен быть скрупулезно изучен с точки зрения знания макроэкономики, финансов, рынка, в частности его изменения в процессе всего срока реализации проекта. Основная долговая нагрузка ложится на проект в конце срока его реализации, и если к этому времени рынок вдруг «упадет» - провал неизбежен. Поэтому инвестор всегда ориентируется на компетенцию инициатора в экономике проекта. По мнению Александра Парамонова, для ускорения подготовки и реализации важнейших для региона инвестиционных проектов, а также для того, чтобы инвестиции «перешли» из торгово-сервисной сферы в промышленность, необходимо развивать институт госгарантий их финансирования (в том числе поручительств областных администраций). Это может значительно снизить риски и удешевить стоимость финансовых ресурсов. Сейчас проектное финансирование работает в основном в сфере создания торгово-сервисных (торгово-развлекательных) центров. Но уже сейчас очевидно: этап эффективных стартовых вложений здесь заканчивается, через несколько лет все ниши будут освоены и выход на рынок, тем более закрепление на нем, потребует особых усилий. Поэтому переориентация в ближайшее время неизбежна. - Валерий Васильевич, вызывает ли опасения такая тенденция? Через пару лет площадки челябинских «гигантов индустрии» превратятся в гипермаркеты и кинотеатры, а место России на промышленных рынках займет Китай. Таков будет результат сегодняшней «промышленной политики», считает депутат законодательного собрания Челябинской области, генеральный директор компании «Челябинсктеплоэнерго» Валерий Алешкин официальное открытие крупнейшего торгово-развлекательного комплекса «Горки», включающего восемь кинозалов, супермаркеты, рестораны, развлекательные заведения и прочее (владельцы - «ПрофМедиа» Олега Потанина и «ТриТэ» Никиты Михалкова). Он разместится на площадях бывшего завода «Строммашина» в центре города. Такая же судьба постигла завод измерительных приборов «Калибр», расположенный в лесопарковой зоне: теперь там огромный торговый центр с тем же именем. Еще один гигантский торговый центр планирует запустить в этом году предприниматель Артур Никитин на площадях часового завода «Молния» - прямо напротив администрации губернатора. Немногим лучше обстоят дела там, где производится продукция «двойного назначения». Если УралАЗ в 1991 году произвел 28,5 тыс. грузовиков (не слишком сильный показатель в расчете на 30 тыс. работников), то АЗ «Урал» никак не может подняться выше 12 тысяч. В 1991 году ЧТЗ произвел 24,7 тыс. тракторов, а «ЧТЗУралтрак» в 2004м - лишь 175 Это так несерьезно, что Минэкономразвития области даже перестало ставить этот вид продукции в свои отчеты. А ведь когда-то он был профильным для региона. - Безусловно. И больше всего - в машиностроении. Основная беда этой отрасли в Челябинской области заключается в том, что она у нас не просто «завязана» на ОПК, а сориентирована на производство боеприпасов. Думаю, ни для кого уже не тайна: производством боеприпасов были заняты Златоустовский машзавод, «Станкомаш» и челябинский АМЗ. Все три предприятия, некогда очень большие, находятся в глубоком многолетнем кризисе. - И все-таки за последние два-три года отрасль стала демонстрировать признаки жизни. В 2004 году рост производства машин и оборудования на Южном Урале составил 7,7%, в 2005м - около 10%, в электротехнике - 17%. Результат девяти месяцев 2006 года - 12,4% к соответствующему периоду 2005го, в сегментах электротехнического, электронного и оптического оборудования - 12,3%, транспортных средств - 20,6%. Валерий Алешкин Но поскольку в качестве условия для вступления в ВТО нам предлагают поднять внутренние цены на газ (правительство РФ уже приняло такое решение), такому своеобразному посредническому бизнесу скоро придет конец. Поэтому от вступления в ВТО не проиграют только те предприятия, которые за время существования льготных тарифов успели (или еще успеют) перестроить свою работу так, чтобы не нуждаться в тарифной «форе». - К сожалению, значительную часть названного вами прироста составляют не готовые изделия, а полуфабрикаты - литье и поковки. Причем в значительной степени идущие на экспорт. Из-за растущих цен на нефть и газ зарубежным импортерам стало выгодно покупать этот вид фактически слегка переработанного сырья вместо энергоносителей. Таким образом, определенная часть российских машиностроительных предприятий фактически торгуют нашим газом, который они получают по заниженным льготным тарифам. - Мировой опыт показывает: наиболее эффективными локомотивами инновационной экономики становятся небольшие венчурные инжиниринговые фирмы. Сегодня на их долю при 4 - 6% общих затрат на НИОКР приходится более половины всех технологических инноваций. Не отрицая необходимости крупных затрат на фундаментальные разработки, мы должны учесть этот неоспоримый факт и принять меры для радикального увеличения количества малых предприятий, работающих в инновационной сфере. Создание мощных машиностроительных объединений (в автостроении, авиации) только тогда даст эффект, когда в тесном сотрудничестве с каждой из суперкорпораций будут вести созидательную творческую деятельность десятки и сотни инжиниринговых компаний. Однако пока малые инновационные предприятия и крупная индустрия у нас разобщены и продвигаются едва ли не в противоположных направлениях. - Как должна быть выстроена работа машиностроительного предприятия, чтобы оно не стало легкой жертвой открытого рынка? - Вина лежит преимущественно на крупных предприятиях. Уверен, что при каждом гиганте машиностроения можно создать не один десяток инжиниринговых фирм из ИТР этого предприятия. Нужно лишь небольшое содействие в начальный период. И еще: необходимо справедливо делить с ними прибыль и не пытаться красть у них интеллектуальную собственность. Сегодня же на крупных предприятиях крайне низка производительность инженерного труда. Доходит до того, что нищие технологи не могут (или не хотят) отрабатывать самые простые, но непривычные заказы на литье, и солидные иностранные заказчики (например корпорация Siemens), несмотря на весь соблазн покупки дешевого российского литья, уходят ни с чем. - Почему это происходит, если эффект в мировом масштабе очевиден? - Ярким примером взаимного недоверия и низкой эффективности в этом плане является «ЧТЗУралтрак». Здесь единая технологическая цепочка разорвана на части: инициаторы раздела завода между «удельными» фирмами называют это аутсорсингом и ставят себе в заслугу. Однако настоящий аутсорсинг - это нечто иное, чем просто дележка завода между аффилированными фирмами не доверяющих друг другу совладельцев. Чаще всего с целью повышения управляемости аутсорсингом занимаются огромные транснациональные корпорации. Но ЧТЗ уже давно превратился в заурядный заводик с несколькими тысячами рабочих. При таких размерах раздел управления скорее приведет лишь к снижению оперативности и ответственности руководства. - В Челябинске есть примеры такого опыта - позитивного или негативного? - Допустим, эта проблема так или иначе будет решена. Это позволит нам успешно конкурировать пусть не с компаниями Америки и Европы, но хотя бы с фирмами из менее развитых стран Азии и Латинской Америки? В результате разработка проектов либо стоит, либо идет низкими темпами. Возможно, к тому моменту, когда новые трактора пойдут в серию, они устареют. Так в свое время устарел Т130, запуск которого в производство продолжался лет пятнадцать. Между тем скорость и качество переналадки производства под новые образцы техники - главный показатель конкурентоспособности предприятия. - А как ведут себя наши основные конкуренты? - «Неприлично низкая», по выражению президента Путина, доля интеллектуального капитала в структуре основных фондов нашей промышленности - вовсе не единственная ее проблема. У нас полностью разрушена система профессиональной подготовки кадров, прежде всего рабочих высокой квалификации. Токаря шестого разряда найти невозможно! Инженерные кадры растеряны. И хотя потенциал еще жив, эта проблема, похоже, никого в правительстве не волнует. Между тем уже через несколько лет даже при наличии серьезных и выгодных заказов обрабатывать их на наших предприятиях будет просто некому. Не случайно огромные производственные площадки в Челябинске одна за другой превращаются в торговые комплексы и мультиплексы. Да, это место стран второго мира. Но пока мы надуваем щеки, изображая претензии на членство в мире первом с непонятным статусом «великой энергетической державы», Китай, Индия и Бразилия стремительно теснят Россию прямиком в третий мир, откуда выбраться при современной конкуренции невозможно. Ведь уже сейчас именно Китай, последовательно скупая в Европе и Америке лицензии на массовое производство промышленных товаров и используя неисчерпаемые резервы своей дешевой рабочей силы, заполонил ими рынки - в том числе наш. Зайдите в любой магазин, и вы увидите мобильные телефоны и электробритвы почти исключительно китайского производства. - Нас стремительно догоняет и обгоняет Китай. Эта страна сейчас быстро занимает ту нишу в мировом разделении труда, которую должны были по праву и реальным возможностям занять мы - нишу массового производства технологичной продукции как собственного, так и лицензионного происхождения. В самом деле, зачем изобретать велосипед, если он уже изобретен? Достаточно купить лицензию и производить товар с высокой добавленной стоимостью, благо, у нас все еще есть для этого необходимая база: кадры, промышленные площадки, оборудование, технологии. Думаю, не преувеличу угрозу, если скажу: когда они вытеснят нас с этих рынков окончательно, нашей стране как огромной, единой и в недавнем прошлом великой державе останется жить в этом качестве ровно столько, насколько хватит экспортного потенциала по нефти и газу. Другого потенциала у нас просто не будет. И произойти это может гораздо быстрее, чем мы думаем. И дело не только в ширпотребе: Китай быстро занимает наше место в металлургии, автомобилестроении, химической промышленности, тесня отечественного производителя даже на тех европейских рынках, где мы смогли закрепиться. Мы ожидали там китайцев примерно через два года, но они появились уже в 2006м. - Серьезней некуда. - Это слишком серьезное предположение. - Где вы видите решение проблемы? - Все это - вопрос промышленной политики, вернее, ее полного отсутствия. Помощь государства отечественным промышленникам должна заключаться не в раздаче денег, как многие себе представляют. Такая раздача ничего, кроме коррупции, не простимулирует. А вот восстановление и вывод на современный уровень системы профессионального обучения, содействие в приобретении лицензий и выходе на мировые рынки, обеспечение перспективных и потенциально конкурентоспособных компаний государственными заказами, льготное кредитование инвестиционных проектов в области высокотехнологичных производств - это, как и многое другое, сфера прямых государственных интересов и осуществления государственной промышленной политики. Вина в том, что ничего этого нет и мы наблюдаем быструю деградацию и исчезновение нашей промышленности, лежит на власти всех уровней и ветвей. Вместо того чтобы бить в колокола, мы все еще гордимся, что «сохранили» ЧТЗ и УралАЗ. Для чего? Чтобы их собственники через пару лет возвели на месте сборочных цехов еще несколько гипермаркетов, один из которых станет для удобства называться «ЧТЗ», как называется гипермаркет «Калибр», созданный на месте одноименного завода измерительных приборов? Думаю, у наших заводов есть еще шанс на иное, более достойное будущее. Завода измерительных приборов «Калибр» больше нет. Есть одноименный торговый центр - В стране существует около четырехсот исследовательских центров и коллективов разной степени мощности и организованности. Среди них есть несколько крупных организаций, включая наш «Левада-Центр», которые дают вполне надежную и объективную информацию. Вообще говоря, никакой тайны в получении достоверной информации нет, процесс описан во всех учебниках по социологии. Нужно только следовать этим рекомендациям, и вы получите относительно достоверный эмпирический материал. Это все более-менее научились делать. Проблема в понимании, интерпретации собранных данных. Вот здесь расхождения очень значительны. Именно в этой фазе сказывается уровень компетентности и профессионализма интерпретатора, интересы и влияние заказчиков. На прошедшей в Екатеринбурге в начале апреля Международной научнопрактической конференции «Человеческая жизнь: ценности повседневности в социокультурных программах и практиках», организованной Гуманитарным университетом, выяснилась удивительная вещь: российская социология пока не в состоянии профессионально интерпретировать результаты общественного мнения. Фактически это означает, что власти и бизнесу приходится взаимодействовать с населением почти вслепую, не выяснив досконально его реакцию на свои решения. Автор смелого признания - новый директор «Левада-Центра» Лев Гудков. Как вас понимать?- Лев Дмитриевич, на конференции вы полушутя озвучили третий вопрос интеллигенции (помимо знаменитых «Кто виноват?» и «Что делать?») - «Где мои очки?». Если серьезно, насколько объективно социологическая наука способна «читать» общественное мнение россиян? Особенность социологического образования в России заключается в том, что учат в первую очередь методике и технике получения данных. А вот уровень обучения теории, проблемному анализу - очень низкий. Это наиболее слабое место в отечественной социологии. - Имеет ли неверная интерпретация общественного мнения обратное влияние на реальное общественное мнение? Насколько опасны искаженные данные? Лев Гудков Социолог, доктор философских наук. Родился в Москве в 1946 году. С 1988 года занимал должность ведущего научного сотрудника Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ), с 1991 года - заведующего отделом теории, а позднее - руководителя отдела социальнополитических исследований ВЦИОМ. Покинул ВЦИОМ вместе с командой Юрия Левады. После смерти последнего, с декабря 2006 года, избран директором Аналитического центра Юрия Левады («ЛевадаЦентра»). Социологическая наука выросла из изучения общества, его реальных проблем, и весь ее теоретический язык - это рафинированный язык проблем самого общества. А наши социологи очень часто механически переносят язык американского и западноевропейского обществ на российское. И фиксируют неадекватность западной теории нашим реалиям. Ищут средний класс, демократические институты и прочее. Меньше всего обращают внимание на то, как устроена эта страна: какое у нее прошлое, как она справляется с реальными проблемами, каков здесь человек - не какой-то вообще абстрактный современный человек, а наш, живущий в данной стране. Насчет обратного влияния социологических исследований на общество… Я отношусь к нему очень скептически: оно ничтожно. В нашем обществе немного людей, которые следят за этим и как-то учитывают. Как правило, это самые информированные группы, обладающие своим пониманием реальности, и они, в отличие от большинства населения, в состоянии критически оценивать происходящее. - Опасность не в самих данных, а в манипулировании ими со стороны политтехнологов, властей и прочих. Значительная часть этой заказной информации используется для мобилизации электоральной поддержки, в рекламных целях и т.п. Но нужно иметь в виду, что не все сводится к рейтингам и политическим заказам. Огромная часть вполне добротной социологической работы применяется людьми в самых разных целях: в анализе миграционных потоков, потребительских настроений и бюджетов, в маркетинге и прочем. Бизнес, который заказывает большое исследование, получает надежную информацию, в противном случае он бы за нее не платил. Заказчик заинтересован в объективности. - Способны, но не сами по себе, а будучи запущены в систему пропаганды. Тогда начинает действовать такая вещь, - Высокие социологические рейтинги некоторых кандидатов в президенты не способны повлиять на итоги выборов? - Сработает ли механизм пропагандистских рейтингов на предстоящих у нас думских и президентских выборах? которую немецкие социологи назвали спиралью молчания: молчаливое большинство на выборах голосует за предполагаемого или воображаемого победителя. По разным соображениям - конформистским, экономическим и прочим. Но эти рейтинги могут привести и к обратному результату: избиратель, собиравшийся голосовать за потенциального кандидата-победителя, думает, что все уже предопределено и ему нет смысла ходить на выборы. У российских политиков и политических партий, конечно, есть такая тенденция - самоподкрепление. И не только у них. На парламентских выборах в Италии в позапрошлом году у каждой партии был исследовательский центр, и каждый давал лестную для своих партий информацию. Это было форменное безобразие и непрофессионализм: предсказание итогов выборов отличалось на 15%. Мы недовольны, когда у нас 3%, что в пределах статистической погрешности. - Сейчас трудно сказать. Коллизия проявится буквально в последний месяц перед выборами, когда станут четко ясны расстановка сил и последствия. Тогда так называемое «болото», то есть основное молчаливое большинство, начнет принимать во внимание эту информацию. 30 - 35% избирателей, участвующих в выборах, решают все в последние дни и главным образом по совету родственников и знакомых. - Мы финансово независимы и никакого давления не испытываем. Наша репутация держится именно на достоверности нашей продукции. - «Левада-Центр» и другие крупные социологические центры испытывают влияние со стороны высших органов государственной власти? - Нет. Для этого теперь есть новый ВЦИОМ. У меня большой запас злобы по отношению к нему - в отношении чисто технических характеристик. В отличие от других центров, он не дает сведений о том, как получает информацию, эта область абсолютно закрыта. Но есть и другие центры, работающие вполне добросовестно, профессионально, часто в партнерстве с зарубежными коллегами, исследовательскими университетами. Никакого интереса в фальсификации и небрежном проведении исследований нет. Вообще говоря, то, что многие фальсифицируют свои данные, - это некоторый миф, в том числе и журналистский. На самом деле это сделать очень сложно, чисто технически. Как если бы вы попытались сфальсифицировать карту: если искажаете изображение в одном месте, вам надо сделать искажение и в другом. Вы должны провести фальсификацию по всем группам, а это примерно такой же объем работы, как и провести новое исследование. - А администрация президента является вашим заказчиком? - В первую очередь это бедный по европейским меркам человек. И бедный не столько по доходам, хотя и это тоже. Он менее продуктивен, менее ориентирован на достижение, активность. Он беден по запросам, у него кругозор очень жесткий. Люди хотят самого элементарного, но невозможного для них. Хотят денег как чуда, благополучия, но не готовы много вкладывать в себя, в детей, чтобы обеспечить профессиональный рост, не готовы много работать, чтобы достигать этого. Потому что весь советский опыт показывает: напрягаться надо в определенных пределах. Как говорили раньше: мы делаем вид, что работаем, а они делают вид, что платят. Это способ выживания, адаптации к системе. Положительная динамика есть, но не по средним показателям, а по группам. Более активные - жители крупных городов, группы молодых и высокообразованных. Там складывается новая среда, люди хотят много работать и много зарабатывать. Они ближе к американской молодежи, чем к своим сверстникам в деревне или малых городах. Что касается политических взглядов, то примерно половина россиян их вообще не имеет. И это скорее хорошо. Полусоветское общество- Пожалуй, вы знаете о настроениях нашего общества ничуть не меньше президента. Что представляет собой среднестатистический гражданин России? - Как вы считаете, российское общество готово к переходу на качественно новую ступень развития по пути к глобальному информационному обществу? Наше общество еще настолько тесно связано с советским прошлым, что я бы назвал его полусоветским обществом. Основная особенность его политической культуры - пассивное приспособление к репрессивному государству. Навыки пассивной адаптации могут проявляться в самых разных вещах - как в подозрительности по отношению к богатым, так и в предприимчивости. Это выражается и в развитии неформальных практик теневой экономики, коррупции как системе ухода от государственного давления, то есть покупки государственных услуг властных структур со стороны общества. Все эти факторы, конечно, блокируют развитие нормальной открытой эффективной экономики. В своих исследованиях мы тоже прошли ряд таких иллюзий, надежд, эйфории. Когда мы начинали в конце 80-х годов, мы думали, что будем отслеживать изменения, наш переход к современному европейскому обществу, интегрирование со всем миром. И молодежь для нас была тем флажком, который показывает, насколько изменились эти установки. И действительно молодежь демонстрировала более прозападные, толерантные, гуманные взгляды и ориентации. Она хотела много работать, много знать и прочее. Но прошло почти 20 лет, и мы видим: люди стали обрастать, заводить семьи, обживаться в своей работе, включаться в другие системы отношений. Социальная среда и институты в общем мало изменились, хотя все вывески теперь другие. Мы с изумлением понимаем - возвращаются советские стереотипы, формы мышления. Возвращается ощущение закрытого общества, враждебного окружения, уравниловка, такое государственно-зависимое сознание. Человек не так быстро меняется. Человек - самый консервативный из всех институтов. - Это из цитаты: «Ждали, что придет радио, и будет счастье». Радио есть, а счастья нет. Примерно так оно и будет. Уже сегодня наиболее продвинутые социальные группы (те самые жители крупных городов и молодежь) включены в гораздо более плотную информационную сетевую структуру отношений: интернет, использование мобильных телефонов и т.п. И что - это сильно изменило человека? Главная страница / Архитектура отрасли |